Руководитель танцевального коллектива «Viva Dance» клуба «Ахтме», расположенного в Ахтмеской части города Кохтла-Ярве, Марина Мяннима – наш сегодняшний собеседник.

– Ваш танцевальный коллектив — своего рода уникальный, он единственный такой и в городе Кохтла-Ярве, и далеко окрест, почему решили создать коллектив именно классического танца, это же сложно и для юных танцоров?

— Мечтала его создать с 2007 года, когда окончила Таллиннский университет, заочное отделение, по специальности «Хореограф», но смогла это сделать только через несколько лет. В 2012 году меня пригласили на работу в клуб «Ахтме», где я сразу стала заниматься с взрослой группой. В её составе были многие из тех, кто пришёл сюда вместе со мной из моего предыдущего танцевального коллектива для взрослых: занимались восточными танцами сначала в клубе «Сомпа» (после рождения сына меня приняла туда на работу директор Светлана Короткова), а затем наши репетиции стали проходить в Кохтла-Ярвеском центре культуры, так как моим женщинам добираться до него было удобнее, да и условия там были получше… А через год, в 2013 году, появился в «Ахтме» мой долгожданный детский танцевальный коллектив классического танца. Именно классического танца. Хотя сейчас дети больше и охотнее танцуют современные танцы. Но классический танец, есть классический танец – особое искусство. Да и особая подготовка: классический танец – это станок, занятия-упражнения у станка. Мы только не встаём на пуанты, а в остальном – уроки классического  балета. Да и репертуар у нас – соответствующий, совершенно иной, чем в других танцевальных коллективах. В частности, различные вариации из балетов: «Щелкунчик», «Лебединое озера», «Дон Кихот», «Чиполлино», «Севилья», «Эсмеральда»…

— Не ставите на пуанты, в чём причина?

— Чтобы поставить на пуанты, при проведении набора детей необходимо проверять физиологические данные, а я принимаю всех. Но не у всех их есть подъём, чтобы встать на пуанты, без вреда для здоровья. В то же время, если одних детей (тех, кого можно) поставлю на пуанты, а других нет – возникнет психологический дискомфорт… Так что тут главное – не навредить. А если кто-то из детей хочет основательно заниматься балетным искусством, познать профессионально его красоту и сложность, можно попробовать поступить (уже для нескольких  наших учеников эти занятия стали базовой подготовкой) в Таллиннскую балетную школу, в сотрудничестве с которой мы работаем.

— Участвуют ли ваши ученики в конкурсах?

— Да. И это, считаю, очень важно. И маленьким артистам нужна сцена, большая сцена, ведь это огромный стимул для занятий, повышения мастерства, ответственности, дисциплины. Да и радость самого  участия, не говоря уже о том, когда удаётся занимать призовые места, становиться победителем. Дети должны видеть свои результаты, видеть, как танцуют другие — впитывать опыт своих конкурентов. Например, в прошлом году мы участвовали в международном конкурсе «Talent Show» на круизном корабле «Baltic Queen» (Таллинн — Стокгольм), где танец «Китрюшки» из балета «Дон Кихот» — лауреат I степени; вариация «Графини Вишенки» из балета «Чиполлино» — лауреат II степени; полька «Пиццикато» из балета «Севилья», как и вариация из балета «Эсмеральда», — лауреаты III степени. Постоянно участвуем в международном фестивале детско-юношеского и  молодёжного творчества «Юрикуу» и «Адвент» в Таллинне, а также и в различных региональных фестивалях… И обычно занимаем призовые места. Но если же не занимаем, то (улыбается) объясняю-поясняю огорчённым неудачей детям: не огорчайтесь, значит, мы немножечко недотрудились, постараемся потренироваться усерднее – и наши победы от нас никуда не уйдут.

— Сегодня в Кохтла-Ярве очень много танцевальных коллективов (даже в клубе «Ахтме» есть ещё один) – различные направления, а детей в городе всё меньше — конкуренции не боитесь?

— Нет, не боюсь. Ведь танцевальный коллектив для детей выбирают в первую очередь родители – ведут туда, куда считают нужным. Тут всё зависит от родителей. Так что, считаю, мои ученики никуда не уйдут. Огорчает другое, когда дети, к 12-ти годам, чувствуя свою хорошую подготовку, начинают «отдавать дань моде» — уходят-переходят в параллельные коллективы. У тех, кто помладше, (улыбается) иная «печалька»: некоторые ученики, особенно малыши, не хотят подолгу, по 45 минут, заниматься у станка. Но без такого труда невозможно добиться достойного результата. Бывает, что и по этой причине уходят из коллектива. Но мне очень хотелось бы, чтобы больше детей занималось классическим танцем. Конечно, труд этот далеко не лёгкий, но зато прекрасны его плоды.

— Танцы, что они дают детям?

— Очень многое. Всего и не перечислить. Как утверждают многие специалисты, и как я считаю, ставят осанку, идеальную  осанку. Служат физическому развитию ребенка, ведь именно в детстве закладываются основы хорошего здоровья. Повышают самооценку – помогают чувствовать себя более уверенно и раскованно. Воспитывают трудолюбие, дисциплинированность, упорство, терпение, целеустремлённость, коммуникабельность, любовь к прекрасному. Учат правильно взаимодействовать со своими эмоциями, владеть собственным телом. Развивают образное мышление, фантазию, творческое начало, художественный вкус, артистизм, музыкальность, чувство ритма, способность к импровизации. И, безусловно, это ещё способ самовыражения и самореализации… Одним словом, многогранное  развитие ребёнка..

— Кстати, сейчас очень популярны танцы и среди взрослых, что влечет их к ним?

— По-видимому, желание избавиться от повседневных будней, от серости-усталости домашних дел-забот. Хотят чувствовать себя женщинами, красивыми женщинами. Это же и здоровье. Мы здесь занимаемся, двигаемся, общаемся, шутим, очень много смеёмся – и женщины забывают, хотя бы на время, обо всех своих бедах-печалях. Уже только выйдя из четырёх стен, душа озаряется светом, да и сами танцы – тоже свет. Одни занимаются только для себя, а другие (особенно, если учесть, что раньше они никогда не танцевали – начинали у нас с нуля), чтобы выступать и перед зрителями. Не боятся — и это здорово. Но таких танцовщиц у нас на сегодня пока мало – 4 из 16, посещающих занятия. Выступают они на проходящих в нашем клубе «Ахтме» различных мероприятиях, в частности, на вечерах отдыха для взрослых. И выступают достойно. Причем выступают бесплатно. В основном – по праздникам. Например, под Новый год у нас проходит 5 вечеров отдыха, с 19:00 до 22:00, и в это предпраздничное-праздничное время наших танцовщиц нет дома – нравится это, конечно, не всем домочадцам.

— Не ревнуют ли мужья своих танцующих жён?

— (Улыбается.) Всё бывает. Ругаются-мирятся. И вновь приходят на репетиции.

— Для взрослых танцоров, есть ли какие-то возрастные ограничения?

— Нет. Все, кто хочет танцевать, могут приходить к нам. Вообще-то, научиться танцевать можно в любом возрасте. На сегодня в нашей группе танцовщицы от 25 и до 60 лет. В репертуаре в основном эстрадные танцы.

— Когда вы открыли для себя Его Величество Танец?

— В 7 лет, когда мама привела меня в клуб «Шахтёр» (был он, такой, в Йыхви), я тогда училась в первом классе. А через год перешла в открывшийся Дворец культуры «Октообер» — танцевальный коллектив «Радуга». Окончив среднюю школу, пошла работать на завод азотных удобрений, но с танцами не рассталась — продолжала танцевать во взрослой группе. В то время, переломные, лихие,  90-е годы, многие уезжали танцевать за границу на заработки. Вот и мы (улыбается), целый коллектив (в его  составе был и мой будущий муж Борис Мяннима, он, отслужив в армии, продолжал танцевать в «Радуге»), решили поехать в Турцию, чтобы попробовать заработать денег, но до Турции доехать не получилось, обосновались в Румынии, где мы проработали больше года, потом уехали с Борисом домой, в Кохтла-Ярве, и здесь поженились. Потом снова была заграница: Кипр — вместе с группой, опять Румыния – но уже в дуэте с Борисом, а ещё – Болгария, напоследок.

— Получается, заграница вас встретила-повенчала?

— (Улыбается.) Нет, мы впервые встретились ещё в танцевальном коллективе «Радуга», когда наш руководитель Станислав Адамович Беть набрал группу мальчиков, в их числе был и Борис. Я в то время училась в 6 классе, а он – 5-ом.

— И вспыхнула первая любовь — если, конечно, это не тайна?

— (Улыбается.) Тайны нет, как и не было тогда вспыхнувшей первой любви. Любовь к Борису пришла позже. А тогда мы к нашим мальчикам относились как к партнёрам по танцам, а смотрели на других мальчиков, так сказать, со стороны – из другого мира, влюблялись в них. Не обошло это и меня. После 10 класса, в 18 лет, вышла замуж, родила дочь Анастасию. Но ранние браки, как обычно это бывает, недолговечные, через 4 года и наш брак распался. А Борис  – это моя истинная половинка, я благодарна Богу, что Он открыл мне глаза на этого человека. Замечательный мужчина. Моя надёжная опора, моё счастье. Я не просто замужем, а именно — За мужем. Мы всю жизнь всегда вместе – и на работе, и дома. Даже друзья говорят, как вы выдерживаете – за столько лет не надоесть друг другу. Но мы привыкли жить на одном дыхании. Вот и по гороскопу мы – Рыбы, но (улыбается), почему-то, совершенно разные: Борис — активный, а я – очень даже спокойный человек.

— Занимались ли ваши дети танцами?

— Старшая дочь Анастасия почти не занималась, точнее, танцевала, но  это было (улыбается) своего рода стихийное увлечение. Сегодня Анастасия — дипломированный маркетолог, живет в Таллинне, у неё уже своя семья. Сын Яаан, он родился в 1998 году, на сцене с четырёх  лет. Танцевал в нашем мяэтагузеском коллективе, а с 5 класса поступил учиться в Таллиннскую балетную школу. Потом была Академия русского балета имени А. Я. Вагановой в Санкт-Петербурге, а затем — снова Таллиннская балетная школа. После её окончания работал в театре оперы и балета «Эстония», но оттуда ушел…сам… Предпочел свободу самовыражения и творчества во всемирно известной труппе Sasha Waltz and Guests в Германии, Берлине. Работает там третий год — классический модерн и контемптруппе. Младшая дочь Марилиис. По имени понятно: Мари — от Мари/ны, ис — от Бор/ис.

— Буква «л» в середине – это, по-видимому, означает любовь, а «и» — соединяющее единое целое?

— (Улыбается.) Почти всё так и есть. Мне было 39 лет, когда родила Марилиис. Сейчас ей 14 лет, учится в Кохтла-Ярвеской Таммикуской основной школе. Сначала она танцевала в моём коллективе, а затем перешла к Борису – степом заниматься. А когда в этом сезоне степ-студия закрылась, увлеклась новым, особенно модным сегодня танцевальным направлением – K-Пoп.

— Вы только что мельком упомянули: «когда в этом сезоне степ-студия закрылась», почему же исчез столь уникальный коллектив?

— По многим причинам. (Улыбается.) Открою тайну: работники культуры, с высшим образованием, с этого года начинают получать минималку. Всё растёт, но зарплата не растёт — а жить-то надо. Но полностью Борис не покинул клуб «Ахтме»: с переходом на новую работу продолжает работать и здесь — по-прежнему, как это было в течение многих лет (параллельно со степ-студией), исполняет обязанности координатора по культурной работе.

— Вскользь отметили и то, что Яаан занимался в Мяэтагузе, почему именно Мяэтагузе?

— В Мяэтагузе у нас с мужем был танцевальный коллектив «RemiX»:  десять лет пролетели, как один день. Жаль, но по не зависящим от нас причинам коллектив распался. Хотя мы так и живём в волости Мяэтагузе, но теперь у неё, в связи с прошедшей административной реформой, другое название —  Алутагузе. У нас хутор, купили его 25 лет назад.

— Хутор, свой дом – это же вечная работа — требуют много времени и внимания?

— Не только времени и внимания, но и (улыбается) денег: постоянно ведь нужно что-то подделать-подкрасить. Всеми ремонтами, как и по хозяйству – тех же дров наколоть, занимается Борис, он очень хозяйственный человек, а не только творческий. Я больше занимаюсь приусадебным участком, садом-огородом. Есть у нас грядки, парничок. Много цветов… Были и куры, но от лис отбоя не было. Как ни (улыбается) старались уберечь наших кур, не получалось – всё равно их утаскивали, делая подкопы под сеткой. Даже собаки не боялись.

— Ваша любимая огородная культура, что особенно нравится выращивать?

— (Смеётся.) Ничего из огородных культур не нравится, нравится работа в культуре, но там, как я уже сказала, мало платят. Поэтому, хочешь-не хочешь, а надо что-то выращивать. Цветы, вот, люблю – кустовые розы, они очень долго цветут, почти до первых заморозков, да и неприхотливые – в особом уходе не нуждаются, радуя постоянно обилием цветов, – даже душа улыбается.

— Кто же у вас на кухне супчик варит?

— Я, по утрам, перед работой, потому что возвращаемся с работы после 9 часов вечера (правда, сейчас Борис приезжает пораньше, обычно после пяти часов). Репетиции ведь проходят по вечерам – с полшестого до девяти, но на работе должна быть уже в 2 часа дня. Хотя при подготовке к праздникам у нас на кухне два шеф-повара, но, всё же, главный – Борис: он даже торт испечёт, это его коронное блюдо. Детям и друзьям очень нравятся его торты. Я же (улыбается) не умею их печь.

— В течение многих лет под одной крышей два работника сферы культуры,  руководители танцевальных коллективов – это хорошо или плохо, как считаете?

— По большому счёту – хорошо: мы ведь живём в едином мире, смотрим в одном направлении… Но иногда — (улыбается) бывает сложно. Например, когда вместе ставим совместные номера: мой взрослый коллектив и степ-студия… Спорим, спорим … А всё равно делаем. И получается, и нравится всем, — и нам приятно. Так что и дома невозможно без танцев, даже в отпуске. Вроде бы должен отдыхать, но предлагаем друг другу: давай послушаем, давай накидаем хотя бы что-то — замысел будущего танца. Мы вот так (улыбается) дома отдыхали, в том числе нередко и по вечерам, и по выходным дням.  Но и сегодня, когда у Бориса другая основная работа – техническая, в фирме, полностью абстрагироваться дома от творчества не удаётся, ведь и Борис по-прежнему живёт в мире искусства. 

— На ваш взгляд, что самое трудное в работе хореографа?

— Чтобы дети поняли то, что я от них хочу – не просто станцевали, а через себя, свою душу, пронесли-перенесли танец. Научить влюбляться в каждый образ, в каждый танец. Но они этого ещё не умеют – они же маленькие. А я (улыбается)  их учу – и научу.

— Заграница, когда ездили туда работать, не было ли желания остаться там на постоянное место жительства (тем более, что в те времена многие уезжали, да и до сих пор то же – поток не прекращается), или же перебраться в те благословенные края попозже?

— Было такое желание. Но… нет.  Прошло – дома ведь лучше, правильнее, а там – всё какое-то искусственное, как и менталитет. А родная земля, она ведь родная земля.

Антонина Васькина

Фото автора